отец входил в какую-то группу при своём университете — по изучению парапсихических возможностей человека. И мне это не нравилось. Ты знаешь, как я отношусь к таким вещам. Я отговаривал его. Но он хотел понять, как работает его способность проникать в чужие сны и как её можно использовать — во благо науки. Позже он сам разочаровался в этих исследованиях. Или в людях, с которыми работал. Он уже подумывал, чтобы уйти из группы. И, как я понял, именно там он познакомился с этим человеком. Да, теперь я вспомнил — именно профессор, руководивший этой группой, их и познакомил.
— Значит, университет — единственная наша зацепка. Я поеду туда и постараюсь найти кого-то, кто знал отца и работал с ним. Может быть, они расскажут мне что-нибудь ещё.
— Полиция допрашивала тогда его коллег.
— Да, но я — не полиция. Вдруг мне больше расскажут.
— Виктор… пожалуйста, будь осторожен, — Оливер нахмурился и прикусил губу, как всегда, когда волновался, — Может быть, ты поедешь с Джеффри?
Улыбнувшись, я покачал головой:
— Боюсь, тогда я привлеку больше внимания, чем нужно.
Оливер не сдержался и улыбнулся в ответ:
— Боюсь, что так. И всё же, расскажи ему. И, конечно, сообщай мне обо всём. Пожалуйста.
Я кивнул и поднялся со скамьи.
— Может быть, мне поехать с тобой? — его черные глаза тревожно смотрели на меня.
Я невольно улыбнулся:
— Боюсь, твоя сутана будет заметна не менее, чем обаяние Джеффри.
Он пожал плечами:
— Я мог бы в штатском…
— Оливер. Не волнуйся. Я уже взрослый. И обещаю, что буду разумным и осторожным.
— Тебе есть в кого быть другим, — Оливер улыбнулся, но улыбка его была грустной.
В университет я попал на удивление легко. Найдя в записной книжке отца телефон его коллеги — доктора Джейкоба Марли — я позвонил и договорился о встрече.
Доктор — невысокий и уже лысеющий мужчина средних лет, в очках — встретил меня у ворот университета с пропуском на моё имя:
— Виктор, — он похлопал меня по плечу, — последний раз я видел тебя ещё крохой. Да… какая трагедия. До сих пор не могу понять, как это всё произошло. Ведь так и не нашли ни убийц, ни твоего брата? — он сочувственно смотрел на меня.
Я покачал головой.
— Ужасно. Но чем я могу тебе помочь?
— Я хотел бы побывать на рабочем месте отца, поговорить с кем-то, кто помнит его. Вы случайно не знаете профессора, который руководил группой парапсихических исследований?
Доктор как-то странно посмотрел на меня:
— А что ты об этом знаешь?
— Да ничего, к сожалению.
Некоторое время доктор Марли размышлял, а потом произнёс:
— Я, конечно, могу отвести тебя к профессору Эшби — он всё ещё работает здесь — но… боюсь, ты мало чего от него добьёшься.
— Почему?
— М-м… трудно объяснить. Увидишь сам.
Нам пришлось пересечь почти весь университетский городок — профессор Эшби работал в самом дальнем корпусе. По дороге я с любопытством разглядывал alma mater отца — старинные здания красного кирпича, окружённые столь же старыми раскидистыми деревьями; студентов и преподавателей в пиджаках с университетской эмблемой. В моём колледже всё было проще и современнее.
Наконец мы вошли в нужную дверь и поднялись по лестнице на четвёртый, последний, этаж, который занимало отделение психотерапии. Доктор Марли перекинулся парой слов с сидевшей за стойкой дежурной сестрой. Я лишь кивал и улыбался; так что, наверное, она и мне поставила какой-нибудь диагноз. Но пройти разрешила, и мы двинулись в сторону кабинета профессора Эшби.
Марли постучал. За дверью было тихо. Мы переглянулись. Доктор постучал ещё раз, громче — и лишь теперь из кабинета послышалось: «Да-да?» Марли приоткрыл дверь и заглянул:
— Добрый вечер, профессор. Можно нам войти?
— Вам, доктор, можно. А кто с Вами?
— О, это сын одного из наших профессоров, — произнёс Марли, распахивая дверь и предъявляя меня. За столом сидел плотный пожилой мужчина с густой седой шевелюрой, глядя на меня с настороженным вниманием.
— Здравствуйте, профессор Эшби, — я вежливо улыбнулся, стараясь выглядеть как можно безобиднее. Видимо, мне это удалось — так как профессор, улыбнувшись, вышел из-за своего стола мне навстречу:
— Добрый вечер, молодой человек. Как Вас зовут? И что привело Вас ко мне?
— Моё имя — Виктор Легран. Кажется, Вы когда-то работали с моим отцом, Полем Леграном.
Мне показалось, что профессор на мгновение оцепенел, и взгляд его стал стеклянным. Потом он часто заморгал и улыбнулся странной улыбкой — словно нарисованной неумелым художником:
— Да-да, такой милый был человек. Но я плохо знал его, да. Нет, мы не работали вместе. Но он иногда заходил, интересовался моими работами. Да-да, приятный был человек, — он замолчал, улыбаясь и глядя на нас рассеянным взглядом.
— Над чем Вы работали? Кто ещё приходил к Вам, профессор? — я задавал вопросы, уже не особо надеясь получить хоть какой-то ответ.
— Да-да, хорошее было время. Столько работы… Сейчас всё иначе, — профессор покачал головой.
Марли тронул меня за рукав и тихо сказал:
— Пойдём. Толку не будет.
— И так — каждый раз, когда кто-то пытается расспрашивать его о тех событиях, о твоём отце, — Джейкоб Марли покачал головой. Мы стояли на улице у дверей корпуса.
— И ведь знаешь, он вполне здоров, Эшби — если не касаться этой темы. И нельзя заставить его пройти терапию, чтобы понять, что же стало с его психикой, памятью — почему он ведёт себя так. Так что, боюсь, Виктор, я больше ничем тебе не могу помочь.
— Но, может быть, кто-то ещё знает, помнит те события? Кто-то из группы профессора?
— Я лишь помню, что группа тогда и распалась. Или даже чуть раньше. Полиция всех допрашивала. Но никто не смог рассказать ничего толкового.
— И с тех пор никто больше не интересовался ни моим отцом, ни профессором?
Марли задумчиво нахмурился.
— А знаешь, ведь не так давно меня расспрашивал о работах Эшби ещё один человек.
— Да? — я замер в ожидании.
— Да, точно. Молодая девушка. Тоже интересовалась его парапсихическими исследованиями и очень расстроилась, что никто не смог ей ничего рассказать. Погоди, она оставила свой телефон — на случай, если кто-то что-нибудь вспомнит, — Марли сунул руку во внутренний карман пиджака, достал записную книжку и, полистав, протянул мне, — Вот. Жасмин Гримвуд.
— Можно, я перепишу себе?
— Да, пожалуйста.
— А она не сказала, кто она и зачем ей это?
— Кажется, студентка или аспирантка, и пишет работу по теме.
Распрощавшись с Марли, я тут же позвонил по указанному номеру:
— Мисс Гримвуд?
«Да», — голос в трубке был тихим и настороженным.
— Мне ваш
